Сериал Прорицатель Омар Хайям. Хроника легенды онлайн

В самом зарении своей жизни, когда надвигающаяся судьба уже торопила его к славе, будущий великий поэт Омар Хайям был всего лишь четырёхлетним отроком. И все же, даже в этом раннем возрасте, его память поражала удивительной способностью к запоминанию, легко улавливая и удерживая в себе длинные, сложные отрывки из священного Корана. С течением лет, его выдающийся интеллект крепел и утверждался, становясь все более ярким и многогранным. Однако, наряду с блестящими способностями, в характере мальчика проявились черты, не всегда находившие понимание и одобрение в консервативном восточном обществе: непокорность, жажда независимости и внутренняя смелость, бросающая вызов устоявшимся нормам. Поэтический дар Омара, эта внутренняя искра гения, порой казался предвестником несчастья, даже стал косвенной причиной трагедии, постигшей его родных. Семье поэта предстояло скитаться, искать убежище в разных городах и землях, каждый раз спасаясь от новых волн завоеваний воинственных отрядов сельджуков, чьи поступки омрачали судьбу целых народов. К моменту достижения совершеннолетия, Омар уже зарекомендовал себя как проницательный астроном, глубокий математик и философ в процветающем Самарканде, став одним из самых образованных людей своего времени. Но его сердце жаждало иного, глотала тоска по неуловимой свободе, той самой, которую так сложно обрести в мире, где вечные войны переписывают границы и судьбы. Трагической иронией было то, что гению, поглощенному научными изысканиями и творческими поисками, предстояло служить людям, чьи мечты о завоеваниях погубили его отца и учителя, лишив его близких и родных. Эта ситуация оставляла неизгладимый отпечаток на его душе, вызывая щемящую боль и тоску. Омар Хайям познал одиночество, подобное безбрежному океану. Предательство друга оставило глубокую рану в его сердце, а утрата любимой, оборвавшаяся внезапной и трагической смертью, повергла его в бездну отчаяния. Даже в дни нищеты и забвения, когда мир, казалось, отвернулся от него, он не позволял себе сломаться. Его боль, его переживания, его философские размышления о бренности бытия и поиске истины находили отражение в кратких, но глубоких рубаи - поэтических зарисовках, пронизанных мудростью и печалью. Они стали для него единственным способом выразить то, что не мог выразить словами, – глубокую тоску по свободе, справедливости и настоящей человеческой близости.